Libmonster ID: RU-12588

События Великой Отечественной войны и предшествовавших ей лет представляют большой интерес не только для историков и экономистов, но и для широкой советской общественности. Однако некоторые факты того периода освещены недостаточно, поэтому объяснение их порой составляет большие трудности. В известной мере это является результатом нередко практиковавшегося тогда обсуждения и решения тех или иных важных государственных вопросов без протокольных записей. По причине этого освещение многих событий только по документам оказывается недостаточным, неполным. Вот почему немаловажное значение приобретают свидетельства очевидцев обсуждений, подготовки и принятия окончательных решений по важнейшим вопросам жизни страны. К сожалению, со временем уходят люди и теряются многие нити, столь необходимые для правильного освещения исторических событий. Будучи одним из таких свидетелей, а также непосредственным участником подготовки и практического выполнения многих важных решений того времени, касавшихся оборонной промышленности, я счел своим долгом осветить некоторые факты, представляющие, на мой взгляд, определенную историческую ценность. Конечно, я могу изложить лишь то, что запомнил или узнал от людей, которые также были свидетелями и участниками освещаемых событий.

С первых же месяцев войны стала, как никогда ранее, очевидной огромная работа, проделанная в предвоенный период в нашей промышленности вооружения. Это нашло отражение, в частности, в том, что группе руководителей этой промышленности летом 1942 г. было присвоено звание Героя Социалистического Труда. В связи с подготовкой Указа о награждении И. В. Сталин предложил мне как бывшему наркому вооружения дать характеристики директорам лучших орудийных и оружейных заводов. В списке, показанном мне И. В. Сталиным, были А. И. Быховский, Л. Р. Гонор, А. С. Елян, а также тогдашний нарком вооружения Д. Ф. Устинов и его заместитель В. Н. Новиков, ранее возглавлявшие крупнейшие предприятия. Это были люди, под чьим руководством в предвоенный период реконструировались заводы и увеличивались мощности главных предприятий промышленности вооружения, осваивались образцы артиллерийских систем и стрелкового оружия для Красной Армии. Глубоко ценя их заслуги, известные мне по совместной довоенной работе, я сказал, что, по моему

мнению, каждый из них заслужил почетное звание Героя Социалистического Труда. Поскольку же в списке было и мое имя, то я позволил себе заметить, что меня еще рано награждать за работу в наркомате боеприпасов, куда я был назначен совсем недавно. На это И. В. Сталин ответил: "Вам присваивается звание Героя Социалистического Труда как оценка вашего руководства промышленностью вооружения". 8 июня 1942 г. Указом Президиума Верховного Совета Союза ССР "за исключительные заслуги перед государством в деле организации производства, освоения новых видов артиллерийского и стрелкового вооружения и умелое руководство заводами..." мне в числе вышеупомянутых товарищей было присвоено звание Героя Социалистического Труда. Я пишу обо всем этом не из тщеславия, хотя, разумеется, как и многие другие, горжусь высокой наградой. Хочу, однако, подчеркнуть, что для меня она означала высокую оценку довоенной работы замечательного, самоотверженного и высококвалифицированного коллектива промышленности вооружения, который, кстати сказать, и в дальнейшем, во время войны, с честью справился с еще более сложными и ответственными задачами.

Что касается характеристики его деятельности в довоенный период, то об этом можно судить по следующей выдержке из резолюции XVIII партийной конференции, состоявшейся в феврале 1941 г., меньше чем за четыре месяца до начала войны: "Темпы развития продукции оборонных промышленных наркоматов в 1940 году были значительно выше темпов роста всей промышленности. В результате успехов освоения новой техники и роста оборонной промышленности значительно повысилась техническая оснащенность Красной Армии и Военно-Морского Флота новейшими видами и типами оружия". Конечно, неправильно было бы этой резолюцией прикрывать крупные ошибки, имевшиеся в предвоенной деятельности промышленности вооружения. Напротив, следует признать, что тогда, в годы наибольшей интенсивности в работе по перевооружению Красной Армии новой боевой техникой, принималось немало ошибочных решений. Более того, о некоторых из них ни в коем случае нельзя забывать. Ошибки - это тот же опыт, который надо изучать, как изучают историю.

Общеизвестно, что боевая техника, созданная в мирное время, ее качество имеют особую специфику: окончательную, подлинную проверку они проходят во время войны, на полях сражений. Но в то же время нужно иметь в виду, что высокое качество оружия обеспечивается тщательной отработкой конструкции и испытанием образцов, составлением хорошей технической документации, разработкой рационального технологического процесса и организацией налаженного серийного производства.

Об артиллерии и артиллерийской промышленности И. В. Сталин, как мне казалось, проявлял наибольшую заботу. Правда, он уделял много внимания всем отраслям оборонного производства. Например, авиационной промышленностью он занимался повседневно. Руководивший тогда этой отраслью А. И. Шахурин бывал у него чаще всех других наркомов, можно сказать, почти каждый день. И. В. Сталин изучал ежедневно сводки о выпуске самолетов и авиационных двигателей, требуя объяснений и принятия мер в каждом случае отклонения от графика, подробно разбирал вопросы, связанные с созданием новых самолетов и развитием авиационной промышленности. То же самое можно сказать о его участии в рассмотрении вопросов танковой промышленности и военного судостроения. Но при всем этом в отношении Сталина к артиллерии и артиллерийской промышленности чувствовалась особая симпатия. Артиллерийскому вооружению придавалось первостепенное значение. Коммунистическая партия и Советское правительство всегда отмечали величайшую роль артиллерии как главной ударной силы войск и проявляли постоянную заботу о ее высоком техническом и тактическом уровне. Артиллерии было предназначено разрешать в бою разнообразные и в то же время самые ответственные задачи, широта которых росла с развитием и совершенствованием военной науки и техники.

В период между двумя мировыми войнами артиллерийские системы подверглись коренному совершенствованию на основе новейших научно-технических достижений. Новые типы этого вооружения были разработаны и апробированы в СССР задолго до начала Великой Отечественной войны и в основном оставались неизменными до окончательного разгрома противника. В целом новая система артиллерийского вооружения Красной Армии в течение всей войны не испытывала потребности в введении новых калибров или острой необходимости в принципиально новых конструкциях. Эти факторы имели важное значение для военной экономики. Большая заслуга принадлежит нашим военным руководителям и специалистам, отработавшим гамму калибров артиллерийских систем с хорошими боевыми качествами, сохранив при этом в максимально возможной степени преемственность, что не только способствовало успешной работе военной промышленности, но и сыграло огромную роль в снабжении армии боеприпасами. Огромная работа, проделанная в этом направлении в довоенный период, позволила конструкторам и производственникам-вооруженцам сосредоточить свои творческие усилия во время войны на дальнейшем совершенствовании артиллерийского вооружения и улучшении процесса его изготовления. Это дало возможность непрерывно повышать эксплуатационные качества систем, упрощать конструкции деталей и узлов, лучше организовать производство, увеличивать выпуск продукции и снижать ее себестоимость.

Разносторонний характер и высокий уровень техники, достигнутый промышленностью вооружения, обеспечили также решение целого ряда важных задач, возникав-

ших в ходе войны. Когда, например, к 1943 г. потребовалась мощная танковая и самоходная артиллерия, конструкторы, производственники-вооруженцы и танкостроители с большим успехом использовали для ее создания наиболее ответственные и трудоемкие так называемые качающиеся части артиллерийских систем (ствол с люлькой) калибром 122- и 152-мм, которые производились крупными сериями. Такой рациональный подход обеспечил возможность дать в очень короткие сроки танковым заводам нужные пушки. И уже с начала 1943 г. фронт получал в требуемых количествах танки и самоходные установки с мощной артиллерией и боекомплекты снарядов. Вряд ли нужно говорить о том, что это имело тогда исключительно большое значение.

К моменту нападения гитлеровской Германии на нашу страну Красная Армия была вооружена самой лучшей артиллерией, превосходившей по боевым и эксплуатационным качествам западноевропейскую, в том числе и германскую. Классической для того времени как по этим показателям, так и по экономичности изготовления была 76-мм пушка, созданная Героем Социалистического Труда конструктором В. Г. Грабиным. Немцы, отдавая ей должное, считали эту пушку образцом для артиллерийских систем такого калибра. В танковом варианте она пробивала броню немецко-фашистских танков на значительно больших дистанциях, нежели могли это сделать их пушки в отношении наших танков. Конечно, это превосходство достигалось также за счет более мощной брони советского танка "Т-34". Но, во-первых, последнее обстоятельство стало возможным в значительной мере благодаря сравнительно малым габаритам и весу установленной на этом танке 76-мм пушки. Во-вторых, сама она обладала лучшими техническими и тактическими качествами. Все это, вместе взятое, и позволило нашей оборонной промышленности создать грозную боевую машину, которая значительно превзошла немецко-фашистскую танковую технику по броневой защите и меткости стрельбы на больших дистанциях. Это признали даже в лагере противника. "Танк "Т-34" произвел сенсацию, - писал уже после войны бывший гитлеровский генерал Эрих Шнейдер. - Этот 26-тонный русский танк был вооружен 76,2-мм пушкой (калибра 41,5), снаряд которой пробивал броню немецких танков с 1,5 - 2 тыс. м. тогда как немецкие танки могли поражать русские с расстояния не более 500 м, да и то лишь в том случае, если снаряды попадали в бортовую и кормовую части танка "Т-34".

Во время войны немаловажную роль в борьбе за господство в воздухе сыграло увеличение огневой мощи наших ВВС. Среди новых образцов авиационного вооружения одной из лучших была тогда 23-мм пушка, которую советская промышленность окончательно создала в 1942 году. Прежде всего надо сказать, что еще в начале 30-х годов советская авиация была вооружена лишь пулеметами двух типов. Они имели хороший калибр - 7,62- мм, но небольшая скорострельность сделала их по мере увеличения скоростей полета самолетов не соответствующими новым требованиям ВВС. Значительно лучшим оказался пулемет, созданный к 1933 - 1934 гг. талантливым конструктором Б. Шпитальным. Это была оригинальная конструкция, которая при том же калибре увеличивала число выстрелов до 2 тыс. в минуту. С принятием на вооружение этой скорострельной системы, получившей название "Шкас", Военно-Воздушные Силы СССР по пулеметному оружию выдвинулись на первое место в мире. Примерно тогда же Б. Шпитальный создал крупнокалиберный (12,7-мм) пулемет "Швак".

Переход на автоматику высокой скорострельности потребовал от промышленности еще большей точности в чертежах, расчетах допусков, изготовлении авиационного оружия и особенно высокого качества стали и термической обработки деталей, предопределявших живучесть и безотказность работы автоматики. Тактико-технические требования к этому вооружению, которые всегда были выше, чем к наземному, теперь вновь намного возросли. Оружейное же производство, хотя оно и находилось на сравнительно высоком уровне техники того времени, все же оказалось недостаточно подготовленным к полному выполнению тактико-технических требований, предъявленных к скорострельному авиационному автоматическому оружию. Наибольшие трудности возникли при подборе высокопрочных специальных сталей для самых напряженных деталей и пружин и при создании технологии их термической обработки. В те годы автоматизация в производстве только зарождалась, да и то лишь на отдельных участках. А такие технологические процессы, как ответственная термическая обработка высоконапряженных деталей, не обеспечивали требуемой стабильности и высокого качества без автоматизации и по многим другим техническим и производственным условиям как изготовления, так и контроля изделий.

Освоение выпуска пулеметов "Шкас" отставало по некоторым причинам. Некоторые из них были порождены тем, что авторы конструкции, считавшие для себя позволительной этакую "небрежность гения", плохо отрабатывали чертежи, вносили в них множество изменений уже после запуска в серийное производство. При испытаниях допускались нарушения условий, давались необъективные оценки выявленных недочетов, опять-таки связанные с "особым" положением конструкторов. Все это влекло за собой последующие исправления. Задержки вызывали беспокойство у И. В. Сталина, уделявшего много внимания развитию авиации. А так как пулемет "Шкас" был для нее новым могучим огневым средством и обеспечивал ей значительные преимущества на случай войны, то И. В. Сталин взял на себя непосредственный контроль за ходом работ конструкторских бюро и на заводах. Он вызывал к себе представителей последних, а также авиации и решал возникавшие между ними разногласия.

Много раз этот вопрос обсуждало Политбюро ЦК ВКП(б). В таких случаях приглашались также конструкторы и директора соответствующих предприятий.

К 1 сентября 1939 г. вермахт имел всего 4624 миномета, в основном калибра 81 мм, и на каждый из них - 400 мин, в то время как на 75-мм пушки, которых насчитывалось почти 3 тыс., приходилось по 1200 снарядов. Это свидетельствовало о том, что предпочтение отдавалось последним. Но очень скоро боевая обстановка заставила командование вермахта пересмотреть свою оценку минометов и особенно при подготовке к нападению на СССР сделать упор на расширение парка минометов и увеличение боезапаса. Уже к 1 июня 1941 г. число минометов в гитлеровской армии выросло более чем в 2,5 раза, а мин к ним - почти в 7 раз, в то время как количество артиллерийских систем к этому же времени увеличилось от 40 до 46%, а снарядов к ним - примерно в 1,7 - 2,3 раза. К столь резкому повороту фашистского командования в оценке минометов привели опыт западной кампании и, главное, изучение условий боя в предстоящей войне против СССР. Оснащение фашистской армии минометами получило преимущества по сравнению со всеми основными видами артиллерийского вооружения. Ту же тенденцию можно видеть и в обеспечении гитлеровских войск боеприпасами к перечисленному выше вооружению.

Красная Армия к началу Великой Отечественной войны обладала хорошим минометным вооружением, которое значительно превосходило немецкие образцы и было освоено в серийном производстве. На 22 июня у нас было в наличии 16 тыс. минометов, то есть больше, чем у противника, причем среди них было не только 13 тыс. 82-мм, превосходящих германские 81-мм, но и 3 тыс. 120-мм минометов, которых не имели тогда вражеские войска. В СССР еще за несколько лет до начала Великой Отечественной войны были созданы хорошие образцы минометов 82- и 120-мм и к ним осколочно-фугасные и осколочные мины. Прекрасных результатов добился советский конструктор Б. И. Шавырин, впоследствии Герой Социалистического Труда.

Упорно преодолевая неблагоприятные условия, объяснявшиеся неправильным отношением к этому виду вооружения, он сконструировал минометы названных калибров, отличавшиеся наиболее высокими боевыми и эксплуатационными качествами. Как подтвердилось в военное время, их выпуск без особых усилий могли быстро освоить и гражданские машиностроительные заводы. Но прежде чем шавыринские минометы получили признание, конструктору довелось пройти долгий путь, усеянный множеством препятствий. Так, в 1938 - 1939 гг. искусственно затягивалась окончательная апробация конструкций Б. И. Шавырина. Артиллерийское управление армии потребовало сначала сравнительных их испытаний с чехословацкими, наибольший калибр которых не превышал 81 мм. Это было сделано. Причем, хотя испытания проводились не просто тщательно, но, я бы сказал, придирчиво, 82-мм миномет Б. И. Шавырина оказался по всем показателям лучше чехословацкого 81-мм и был впоследствии принят на вооружение. Когда в ходе боевых операций этот вид вооружения более чем оправдал себя и потребовалось увеличить его поставки фронту, советская промышленность только за один 1942 г. дала Красной Армии 1300 минометов калибра 120 мм. У противника же появилась возможность применить это очень эффектное вооружение лишь в 1944 году.

В ходе эволюции стрелкового оружия наибольшей критике в предвоенные годы подверглась винтовка. Наряду со станковым пулеметом она в начале первой мировой войны считалась основным и главным стрелковым вооружением армий всех государств, но в дальнейшем, с появлением первых образцов автоматического оружия, хотя и несовершенных, возникла концепция отмирания обычной (драгунской) винтовки.

В Красной Армии главным оружием стрелковых частей была винтовка Мосина образца 1891 года. К 1930 г. ее модернизировали. Это было сделано с целью устранить выявленные в войну недостатки этого образца, а также в связи с тем, что на создание автоматического стрелкового оружия, удовлетворяющего современным тактико- техническим требованиям, нужно было намного больше времени и средств. Модернизированная винтовка образца 1891 - 1930 гг., заняв место в одном ряду с лучшими иностранными образцами и опередив их по продолжительности существования, оставалась на вооружении Красной Армии вплоть до окончания Великой Отечественной войны. В довоенное время ее производство осуществлялось на двух оружейных предприятиях и осваивалось в порядке подготовки на одном из заводов машиностроения. Последнее обстоятельство, как мы увидим далее, сыграло в годы войны исключительно важную роль, так как позволило намного увеличить выпуск винтовок.

До нападения гитлеровской Германии на нашу страну указанный машиностроительный завод производил свою обычную продукцию и одновременно с помощью предоставленных ему специальных станков, инструмента, заготовок осваивал изготовление всех деталей драгунской винтовки, за исключением ствола и ложа. Вскоре он уже смог поставлять их одному из оружейных заводов, а там они использовались на сборке винтовок наряду с собственными деталями. Этим обеспечивалась взаимозаменяемость деталей, постепенно ставшая полной. Оружейный и машиностроительный заводы систематически обменивались приемочными калибрами и достигли по всем без исключения производственным операциям одинакового состояния технологического процесса, строго соответствовавшего технической документации. В результате мы фактически имели, кроме двух оружейных заводов, изготовлявших драгунскую винтовку, еще один, третий, способный при необходимости полностью переключиться на выпуск деталей для этого оружия. В целом считалось, что эти предприятия имели мощности,

позволявшие в случае войны изготовить в первый год до 2,5 млн. драгунских винтовок, как и предусматривалось планами. Практически же мощности оказались еще выше. Так, за 1941 г. было выпущено 2,5 млн. винтовок, но при этом заводы перешли на режим военного времени только во второй половине года, а два из них не работали последние три месяца в связи с необходимостью перебазироваться на восток страны. В следующем же, 1942 г., когда и эти эвакуированные предприятия возобновили работу на новом месте, промышленность вооружения дала более 3 млн. винтовок. Всего за годы войны их было изготовлено для Красной Армии примерно 12 миллионов.

Такое быстрое развертывание выпуска винтовок в условиях непредвиденного перебазирования 50% мощностей промышленности стало возможным благодаря исключительно высокой готовности этого производства. Небезынтересно сравнить вышеприведенные данные с показателями соответствующей отрасли военной промышленности гитлеровской Германии на первом этапе второй мировой войны. Немецко-фашистская армия тогда одерживала легкие победы, в результате которых она оккупировала ряд государств, обладавших развитой промышленностью, в том числе и оружейной. Следовательно, у гитлеровского командования были обширные возможности для получения нужного количества винтовок. Тем не менее, как отмечал впоследствии бывший гитлеровский генерал Б. Мюллер-Гиллебранд, "производство вооружения никак не могло поспевать за ростом сухопутной армии, которая с начала войны (имеется в виду период с 1 сентября 1939 г. до 1 апреля 1940 г. - Б. В.) увеличилась примерно на 50 дивизий". Далее тот же автор сообщал, что за эти семь месяцев число винтовок и карабинов увеличилось у немецкой армии с 2770 тыс. до 3137,7 тыс., то есть возрастало ежемесячно всего лишь на 52,5 тыс., или примерно в четыре раза меньше среднемесячного выпуска винтовок в СССР в первый год Великой Отечественной войны.

Говоря о винтовке, следует отметить одну важную сторону дела, наложившую отпечаток и на развитие советского автоматического стрелкового оружия. Речь идет о том, что при ее модернизации вооруженцы получили указание сохранить для нее штатный патрон 7,62- мм образца 1908 года. По-видимому, это объяснялось наличием определенного запаса боеприпасов такого калибра, ибо и после 1930 г. данное обстоятельство выдвигалось в качестве возражения против пересмотра веса и габаритов патрона. Вследствие этого штатный патрон образца 1908 г. был единым для всех винтовок и пулеметов этого калибра, в том числе и автоматических, вплоть до окончания Великой Отечественной войны 1 .

Такое положение ставило значительные трудности на пути создания автоматического стрелкового оружия. Конструктивно гильза патрона образца 1908 г. была характерна тем, что шляпка ее выступала, образовывая, таким образом, в данной части закраину, которая усложняла механизмы автоматики, расширяла размеры и утяжеляла оружие. Как правило, все конструкторы-вооруженцы именно этим, а также размерами и весом штатного патрона объясняли свои неудачи в попытках обеспечить заданные тактико-технические требования, вес и габариты автоматов. Были у старого патрона и другие недостатки. Так, уже тогда считалось общепризнанным, что прицельная дальность, которой обладала винтовка с патроном образца 1908 г., не оправдывалась и при стрельбе на большие дистанции расходовалось чрезмерно большое количество боеприпасов.

Крупнейшие знатоки стрелкового оружия были сторонниками перехода на новый патрон - меньшего калибра, который дал бы возможность провести унификацию в оружейном деле. Один из старейших советских ученых и конструкторов в своем труде "Эволюция стрелкового оружия" писал: "...Дальнейшая эволюция индивидуальных образцов стрелкового вооружения может направиться к сближению двух типов, а именно - автомата и пистолета-пулемета на базе проектирования нового патрона. Ружейная техника ближайшего будущего стоит перед созданием малокалиберного автомата-карабина, приближающегося к пистолету-пулемету, но разработанному, само собою разумеется, под более мощный патрон... Создание одного патрона с уменьшенной для винтовок и увеличенной для пистолетов-пулеметов прицельной дальностью разрешило бы задачу создания будущего оружия... Винтовки и ручные пулеметы будут иметь один патрон с уменьшенным калибром". Но, как уже отмечено, этот вопрос не был решен своевременно, в первые годы после окончания гражданской войны, а в рассматриваемый период нужно было думать о запасах патронов, изготовлявшихся не только для винтовок, но и для других типов штатного оружия того же калибра - станковых, ручных и специальных пулеметов. И, конечно, было бы рискованно в напряженной обстановке 30-х годов начинать коренное перевооружение с введением новых боеприпасов для решающего массового оружия.

Несмотря на существовавшие трудности, связанные, кстати сказать, далеко не только с недостатками штатного патрона, в довоенный период была создана для Красной Армии вся гамма автоматического стрелкового оружия, не считая пулемета "Максим", доставшегося нам от прежних времен. Она целиком оправдала себя в тяжелых битвах с врагом, явилась одной из решающих предпосылок победы.

1 Разумеется, речь идет о гильзе (дульце, скат, корпус и дно) и основных очертаниях и размерах всего патрона, остававшихся неизменными. Что же касается пуль, то они видоизменялись по геометрии и весу, вводились также специальные пули - бронебойные, зажигательные, трассирующие и др.

Каждый из образцов этого оружия имеет свою историю, подчас весьма поучительную.

В предвоенные годы, и особенно начиная с 1938 г., И. В. Сталин уделял большое внимание работам по созданию самозарядной винтовки (СВ), следил за ходом конструирования и изготовления ее образцов. Пожалуй, редко бывало, чтобы на совещаниях по вопросам обороны И. В. Сталин не затронул этой темы. Высказывая недовольство медленными темпами работ, он не раз подчеркивал чрезвычайную необходимость иметь на вооружении нашей армии самозарядную винтовку. Говоря о ее преимуществах, высоких боевых и тактических качествах, он любил повторять, что стрелок с самозарядной винтовкой заменит десятерых, вооруженных обычной винтовкой. Кроме того, говорил И. В. Сталин, СВ сохранит силы бойца, позволит ему не терять из виду цель, так как при стрельбе он сможет ограничиться лишь одним движением - нажатием на спусковой крючок, не меняя положения рук, корпуса и головы, как это приходится делать с обычной винтовкой, требующей перезарядки патронов. Увеличение скорострельности и обеспечение значительной массовости огня были главными из поставленных им задач разработки нового ручного стрелкового оружия. Сталин считал очень важным, чтобы самозарядная винтовка могла производить до 20 - 25 выстрелов в минуту, что примерно вдвое больше, чем винтовка образца 1891 - 1930 годов.

Первоначально намечалось вооружить Красную Армию автоматической винтовкой, но потом остановились на самозарядной, исходя из тех соображений, что она позволяла рационально расходовать патроны и сохранить большую прицельную дальность, что особенно важно для индивидуального стрелкового оружия. Правда, с точки зрения конструирования и производства самозарядная винтовка абсолютно такая же, как автоматическая, и отличается от последней лишь тем, что требует нажатия на спусковой крючок при каждом выстреле. Автоматическая винтовка не нуждается в этом только потому, что имеет одну-единственную дополнительную деталь, называемую переводчиком и обеспечивающую непрерывную стрельбу. Выбрасывание же гильзы, подача нового патрона в ствольную коробку и продвижение его в ствольной коробке до положения, готового к выстрелу, происходят в обеих винтовках совершенно одинаково, причем и автоматическую можно использовать как самозарядную. Отдавая предпочтение СВ, И. В. Сталин отмечал, что хочет исключить возможность автоматической стрельбы, ибо, как он говорил, в условиях боя нервозное состояние стрелков толкнет большинство из них на бесцельную непрерывную стрельбу, нерациональное расходование большого количества патронов. Основываясь на этих соображениях, он отклонил и предлагавшееся компромиссное решение - изготовлять и поставлять переводчик для автоматической стрельбы в качестве отдельной запасной детали.

В связи с этим мне вспоминается эпизод, относящийся, кажется, к 1943 году.

Однажды И. В. Сталин сказал мне по телефону, что получил от Н. А. Булганина сообщение об одном фронтовике, который очень легко переделал самозарядную винтовку в автоматическую. "Я предложил, - сказал Сталин, - автора наградить за хорошее предложение, а за самовольную переделку оружия наказать несколькими днями ареста. Вам я звоню потому, что хочу послать сообщение т. Булганина на ваше заключение. Прочтите и напишите ваше мнение". Материал немедленно был мне доставлен. Просмотрев его, я пришел к выводу, что упомянутый фронтовик, как видно, работал раньше на винтовочном заводе и знал, что автоматическая и самозарядная винтовки - это одно и то же, если не считать названной выше детали (переводчика). Приспособив ее к СВ, он и получил автоматическую винтовку. В таком духе я ответил И. В. Сталину, и на этом дело закончилось.

Но вернемся ко второй половине 30-х годов. Одновременно с вышесказанным И. В. Сталин считал (и в этом его поддержали и военные и вооружении), что СВ должна быть легкой, ненамного тяжелее драгунской образца 1891 - 1930 годов. Новые конкурсные испытания СВ удалось провести уже в 1937 - 1939 гг., после завершения работ по улучшению образцов. В этот период было опробовано несколько самозарядных винтовок, в том числе представленные конструкторами Токаревым и Симоновым. Тогда-то и была допущена ошибка.

Симонов создал наиболее легкий образец с наилучшим механизмом автоматики, но вследствие небрежности самого конструктора при изготовлении винтовки она показала на стрельбах несколько худшие результаты, чем конструкция Токарева. Будучи членом комиссии, я руководствовался тем, что принятие на вооружение массового стрелкового оружия - дело тонкое и ответственное. Ведь, например, винтовка в отличие от других видов вооружения обычно принимается на долгие годы, так как последующие изменения ее конструкции неизбежно требуют как проведения сложных мероприятий в организации боевой подготовки в армии, так и длительного и дорогостоящего технологического переоснащения промышленности. Это в особенности относилось к самозарядной винтовке, а потому мне было ясно, что лучший из представленных на конкурс образцов - симоновский, и что отказывал он при стрельбе не по конструктивным причинам, а по производственным, то есть вполне устранимым. Достоинства его не ограничивались самым малым весом, хотя и это было исключительно важно, так как утяжеление самозарядных винтовок по сравнению с обычными при одинаковом патроне всегда вызывало сомнение в целесообразности принимать их на вооружение. Наконец, как уже говорилось, требование о том, чтобы они были как

можно легче, являлось одним из главных. Наряду с другими тактико-техническими преимуществами винтовка Симонова имела меньшие габариты, а также маленький штык- тесак, что обеспечивало хорошую маневренность. Но как раз против маленького тесака и ополчились военные, ссылавшиеся на то, что русская винтовка из-за наибольшей длины штыка имела преимущества в ближнем бою. Я настаивал на том, что симоновская винтовка лучше других, и просил дать возможность изготовить новые образцы для повторных испытаний. Большинство членов комиссии не согласилось на это и решило рекомендовать для принятия на вооружение винтовку Токарева. Несомненно, оказала влияние популярность Токарева. Он был старым конструктором-оружейником, известным специалистом по автоматам, тогда как Симонова знали мало и уже только поэтому отнеслись к нему с некоторым недоверием.

При рассмотрении этого вопроса в Комитете обороны я вновь выступил с возражением против принятия на вооружение самозарядной винтовки Токарева и привел доказательства превосходства симоновского образца. Напомнив И. В. Сталину, в частности, о его указании относительно минимального веса, я отметил, что винтовка Симонова лучше отвечает этому вполне обоснованному требованию. И. В. Сталин в ходе дискуссии давал возможность всем говорить сколько угодно, а своего мнения не высказывал, ограничиваясь лишь вопросами к выступавшим. Меня он слушал так внимательно, а вопросы его были столь благожелательны, что принятие моей точки зрения, хотя отстаивал ее я один, казалось несомненным. Каково же было мое удивление, когда И. В. Сталин предложил принять на вооружение винтовку конструктора Токарева! У меня невольно вырвался вопрос: "Почему же?" И. В. Сталин ответил: "Так хотят все".

К организации производства самозарядной винтовки Токарева мы приступили на одном из оружейных заводов. Так как чертежи не были отработаны, то по указанию Наркомата вооружения они уточнялись в процессе подготовки и освоения производства. При этом устранялись конструктивные недостатки, а также недоделки, мешавшие правильному ведению технологического процесса при массовом выпуске самозарядной винтовки. Объем этих работ оказался весьма значительным, так как Токарев доводил свои образцы только отстрелом и напильником, пренебрегая помощью инженеров-конструкторов, расчетчиков и технологов при подготовке элементов технической документации. В результате сроки начала серийного выпуска срывались, и Наркомат обороны пожаловался на меня И. В. Сталину, утверждая, что задержка была следствием отрицательного отношения к этой винтовке со стороны Наркомата вооружения. Мне даже не пришлось давать объяснения. На заседании Комитета обороны, куда я был вызван, И. В. Сталин изложил содержание жалобы Наркомата обороны и тут же, не открывая обсуждения этого вопроса, продиктовал постановление. Оно было настолько кратким, что я запомнил его почти дословно. В нем было сказано: предложить тов. Ванникову прекратить колебания и ускорить выпуск СВ Токарева.

После долгих мытарств завод наконец начал их выпускать и поставлять армии. Но прошло совсем немного времени, и посыпались жалобы на то, что самозарядная винтовка тяжела, громоздка, в эксплуатации сложна и бойцы всеми силами стремятся от нее избавиться. А так как шла война с Финляндией и дело дошло до И. В. Сталина, то назревал скандал.

Однажды вечером по вызову И. В. Сталина я явился к нему в Кремль. Он был один и мрачно ходил по кабинету. На длинном столе, стоявшем у стены, было разложено оружие. Подведя меня к столу и указав на один из образцов, И. В. Сталин спросил, что это за винтовка. Я сказал, что это автомат Федорова, и не из последних образцов. Перебрав несколько автоматов, он взял СВ Симонова и опять задал тот же вопрос. Я ответил. Видимо, этот образец и нужен был И. В. Сталину, так как он тотчас же принялся расспрашивать о сравнительных данных симоновской и токаревской самозарядных винтовок. Когда я доложил и об этом, он резко спросил: "Почему приняли на вооружение токаревскую винтовку, а не симоновскую?" Когда я напомнил историю этого вопроса, И. В. Сталиным овладело раздражение. Он несколько раз молча прошелся по кабинету, а затем подошел ко мне и сказал: "Вы виноваты. Вы должны были внятно доказать, какая винтовка лучше, и вас бы послушали. Почему вы допустили, что у нас такой длинный тесак?" Я молчал. Сталин сказал: "Надо прекратить изготовление винтовок Токарева и перейти на изготовление винтовок Симонова, а тесак взять самый малый, например, австрийский".

Как я ни был поражен этими обвинениями, возражать и оправдываться было неуместно. Но в то же время я сразу представил себе последствия такого решения и счел нужным попытаться предотвратить его. Прекращение производства токаревских СВ, сказал я, приведет к тому, что у нас не будет ни их, ни симоновских, так как выпуск последних можно начать не ранее чем через 1 -1,5 года. И. В. Сталин подумал, согласился и отказался от своего намерения. Вместо прекращения производства винтовки Токарева он предложил конструктивно улучшить ее, главным образом в части снижения веса, и уменьшить тесак, сделав все это без замены большого количества технологической оснастки. Такое предложение было приемлемо, но его следовало обсудить с конструкторами и технологами, о чем я и сказал И. В. Сталину. Он тотчас же вызвал Г. М. Маленкова и дал ему указание возглавить комиссию в составе представителей Наркомата вооружения и военных, которая должна была при участии конструкторов и технологов подробно изучить каждую деталь токаревской СВ в целях

ее облегчения и улучшения с тем, чтобы, как сказал Сталин, "приблизить самозарядную винтовку Токарева к винтовке Симонова, а тесак взять самый наименьший".

Комиссия была сформирована в ту же ночь. Начавшаяся вслед за тем работа велась наспех. Намечавшиеся конструктивные мероприятия имели целью главным образом снижение веса деталей, а так как сделать это путем уменьшения габаритов последних нельзя было из-за того, что автоматика оставалась нетронутой, то комиссия ограничилась облегчением веса металлических деталей путем сверления отверстий, увеличения фасок и т. п., а деревянных - с помощью их утончения. Битва шла за каждый грамм веса винтовки, за каждый час, приближавший начало выпуска облегченных СВ. Но, как ни спешили, все же для этого потребовалось немало времени. Да и переделанное всегда хуже нового. Это была расплата за ошибки, тем более тяжелая, что она наступила в канун Великой Отечественной войны, хотя при ином, вдумчивом подходе можно было задолго до нее изготовить нужное количество хороших самозарядных винтовок и полностью снабдить ими Красную Армию.

Наступил 1941 год. Наркомат обороны неожиданно изменил свой очередной годовой заказ, включавший около 2 млн. винтовок, в том числе 200 тыс. самозарядных. Он пожелал увеличить число последних до 1 млн. и для этого был даже готов полностью отказаться от обычных (драгунских) винтовок. Наркомат вооружения счел это требование непонятным. Время было напряженное, задача укрепления обороноспособности страны ставилась острее, чем когда-либо. И вдруг заказ только на СВ, которая при всех своих достоинствах не могла полностью заменить обычную винтовку (что имели в виду военные), так как оставалась пока сложной и тяжелой.

Решение этого вопроса было передано в комиссию, состоявшую из В. М. Молотова (председатель), Н. А. Вознесенского, Г. М. Маленкова, С. К. Тимошенко, Г. К. Жукова и др. Докладывая на ее заседании о точке зрения Наркомата вооружения, я добавил к вышеупомянутому соображению и другие, основанные на том, что, как тогда считали, война должна была начаться в ближайшие годы. То, что она оказалась ближе, чем ожидали, лишь подчеркивает опасный характер отказа от обычных винтовок.

Итак, касаясь военной стороны дела, я отметил, что иметь на вооружении только самозарядную винтовку можно лишь при том условии, если будет решен вопрос о ее облегчении и упрощении путем перехода на патрон иной геометрии и меньшего веса и размера. Но даже имеющуюся на вооружении СВ, считал я, ввиду сложности ее автоматики в ближайшие годы не успеет освоить большая часть кадровой армии, не говоря уже о призываемых из запаса, которых обучали владеть только драгунской винтовкой. Далее, Наркомат вооружения производил тогда драгунские винтовки на двух оружейных заводах с соответствующим технологическим оборудованием, причем только один из них располагал мощностями для выпуска СВ, да и то в количестве примерно 200 тысяч. Таким образом, годовой заказ на 1 млн. самозарядных винтовок практически нельзя было выполнить, так как одному из заводов потребовалось бы для расширения их выпуска сократить на длительное время общее производство, а второму - полностью переоснастить цехи, на что уйдет более года. Но никакие доводы не были приняты во внимание. Напротив, пришлось выслушать немало упреков.

Вывод комиссии, который являлся окончательным и должен был в тот же день стать официальным постановлением, гласил: заказ дать только на самозарядные винтовки и поручить Наркомату вооружения совместно с представителями Наркомата обороны определить максимальное количество СВ, которые могут выпустить заводы в 1941 и последующих годах. Тут же мне было дано указание немедленно вызвать директора одного из оружейных заводов - В. Н. Новикова (ныне заместитель Председателя Совета Министров СССР) и приступить к выполнению принятого решения.

В наркомате меня ждали заместители В. М. Рябиков (сейчас заместитель Председателя Совета Министров РСФСР) и И. А. Барсуков. Узнав об итогах заседания комиссии В. М. Молотова, они также сочли ее решение крайне ошибочным и настойчиво высказались за то, чтобы я опротестовал его немедленно, пока оно еще не оформлено официальным постановлением. В. Н. Новиков же, с которым я несколько минут спустя связался по телефону, был настолько обескуражен предстоявшей ему задачей, что, растерявшись, начал просить меня не издавать до его приезда в Москву соответствующего приказа, как будто от этого что-нибудь зависело. Только я положил трубку телефона, как В. М. Рябиков и И. А. Барсуков возобновили атаки на меня. Когда же я обратил их внимание на состав комиссии и сказал, что жаловаться некому, В. М. Рябиков с той же настойчивостью предложил мне обратиться к И. В. Сталину. Я не решался. Тогда мои товарищи по работе убедили меня позвонить Н. А. Вознесенскому, ведавшему тогда оборонной промышленностью, с тем, чтобы еще раз попытаться переубедить его. Но тщетно. И тогда я все же позвонил И. В. Сталину. Подобно мне, В. М. Рябиков и И. А. Барсуков, оставшиеся рядом со мной, с волнением ждали, что ответит он на просьбу принять по вопросу о заказе на винтовки. Сначала И. В. Сталин сказал, что уже в курсе дела и согласен с решением комиссии. В. М. Рябиков и И. А. Барсуков знаками настаивали, чтобы я изложил по телефону свои доводы. И. В. Сталин слушал. Потом он сказал: "Ваши доводы серьезны, мы их обсудим в ЦК и через 4 часа дадим ответ". Мы не отходили от телефона, ждали звонка. Ровно через 4 часа позвонил И. В. Сталин. Он сказал: "Доводы Наркомата вооружения правильны, решение комиссии т. Молотова отменяется".

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

Б. Л.. Дата обновления: 03.11.2016. URL: https://сайт/m/articles/view/ОБОРОННАЯ-ПРОМЫШЛЕННОСТЬ-СССР-НАКАНУНЕ-ВОЙНЫ-ИЗ-ЗАПИСОК-НАРКОМА (дата обращения: 27.03.2019).

Опасность быть втянутым в мировую войну, возраставшая по мере расширения фашистской агрессии в Европе и усиления военных приготовлений милитаристской Японии в Маньчжурии, потребовала от Советского государства осуществления крупных мероприятий по повышению обороноспособности страны и боеготовности армии и флота.

1 сентября 1939 г. Верховный Совет СССР принял Закон о всеобщей воинской обязанности, который закрепил переход армии и флота на кадровый принцип комплектования и организации. Закон установил новые сроки службы для рядового и младшего начальствующего состава: в сухопутных войсках и авиации - до трех лет, на флоте - до пяти лет. Призывной возраст по новому закону понижался с 21 года до 19 лет, а для окончивших полную среднюю школу - до 18 лет.

Введение всеобщей воинской обязанности имело важное значение для укрепления оборонной мощи Советского Союза. Оно позволило значительно увеличить численность Вооруженных Сил, повысить уровень обучения войск, готовить многочисленные людские резервы.

Одновременно с осмысливанием уроков первых кампаний войны в Европе, а также опыта боевых действий Советской Армии органы военного управления разрабатывали предложения по реорганизации Вооруженных Сил и повышению их боевой готовности. В Наркомате обороны были созданы комиссии по военно-воздушным силам, автобронетанковым войскам, партийно-политической работе, штатно-организационной структуре войск, военному снабжению, командным кадрам, боевой подготовке и другие. Они выработали рекомендации, на основе которых ЦК ВКП(б) и Советское правительство приняли важные решения об улучшении руководства Вооруженными Силами, их техническом оснащении, обучении и воспитании.

Были произведены изменения в руководстве Советской Армией. 8 мая 1940 г. Президиум Верховного Совета СССР назначил народным комиссаром обороны Маршала Советского Союза С. К. Тимошенко. Бывший нарком обороны Маршал Советского Союза К. Е. Ворошилов возглавил Комитет Обороны при СНК СССР.

Маршал С. К. Тимошенко, незадолго перед этим успешно руководивший боевыми действиями советских войск в вооруженном конфликте с Финляндией, приобрел богатый боевой опыт. Он приступил к выполнению своих обязанностей, получив задачу устранить недостатки в организации и подготовке войск, выявленные в ходе боевых действий Советской Армии.

Перестройка органов военного управления проходила под непосредственным руководством ЦК ВКП(б). В середине 1940 г. партийно-правительственная комиссия, изучив работу руководящих органов армии, указала на пути ее совершенствования. Было установлено, в частности, что Положение о Народном комиссариате обороны, утвержденное правительством в 1934 г., устарело, не соответствует структуре армии и не отражает современных задач {1236} . Во второй половине 1940 г. штатная организация Народного комиссариата обороны подверглась изменениям, обеспечивавшим превращение его в более гибкий орган управления Советской Армией.

Структура Генерального штаба была приведена в соответствие с его возросшей ролью в разработке планов обороны, организации и вооружении войск, руководстве боевой подготовкой и обобщением опыта войны. Основные отделы Генерального штаба были реорганизованы в управления. В январе 1941 г. он состоял из восьми управлений (оперативного, разведывательного, организационного, мобилизационного, военных сообщений, устройства тыла и снабжения, укомплектования войск и военно-топографического) и четырех отделов (укрепленных районов, военно-исторического, кадров и общего). В центральном аппарате Народного комиссариата обороны наряду с Генеральным штабом имелись главные управления, управления, различные инспекции, отдел материальных фондов и бюро изобретений.

В начале 1941 г. были утверждены положения о главных и центральных управлениях Наркомата обороны. На начальников управлений возлагалась ответственность за боевую и мобилизационную подготовку определенного рода войск, своевременное его материальное обеспечение, совершенствование вооружения и техники и использование кадров. Для проверки боевой учебы войск создавались инспекции.

К началу войны Советская Армия имела 1 фронтовое, 16 окружных и 20 армейских управлений. С объявлением мобилизации предусматривалось на базе приграничных округов развернуть фронты, а на базе внутренних округов - резервные армии. Каждый приграничный округ включал 2 - 4 армии, отдельные механизированные и стрелковые корпуса, военно-воздушные силы, несколько полков артиллерии РГК, части специальных войск, тыловые части и учреждения.

Каждое армейское управление было рассчитано на руководство 2 - 3 стрелковыми корпусами. В случае войны в состав некоторых армий намечалось включить по одному механизированному корпусу и одной смешанной авиационной дивизии.

Реорганизацию претерпел и Военно-Морской Флот. Были укреплены управления и отделы Главного морского штаба. Флоты пополнялись новыми соединениями и кораблями, на Балтике строились новые базы. В 1940 г. были сформированы Дунайская и Пинская речные военные флотилии.

Одновременно с реорганизацией армии и флота проходило организационное укрепление и техническое переоснащение пограничных войск и войск НКВД, которым отводилась важная роль в обороне Советского государства.

Развертывание армии и флота потребовало увеличения численности командного, политического и инженерно-технического состава. Создавались новые и расширялись существовавшие военно-учебные заведения. Быстро росло число военных училищ. Только в 1940 г. было сформировано 42 училища. Всего к началу войны работало 19 академий, 10 военных факультетов при гражданских высших учебных заведениях, 7 высших военно-морских училищ, 203 военных училища и 68 курсов усовершенствования. В 1941 г. в военно-учебных заведениях и на курсах обучалось свыше 300 тыс. слушателей и курсантов {1237} . В первой половине 1941 г. было направлено в войска из училищ и академий почти 70 тыс. выпускников. Значительно расширилась сеть военно-политических училищ. К началу 1941 г. их стало 26. Однако командного состава накануне войны недоставало, так как шло быстрое увеличение численности Вооруженных Сил.

Реорганизация армии и флота, в частности переход войск на новые штаты, вызвала большую перестановку кадров. Многие командиры среднего и старшего звеньев были повышены в должности или переведены на службу в технические рода войск. К началу войны они не успели приобрести опыта работы в новых должностях. Должности же командующих округами и армиями на 100 процентов были укомплектованы генералами, имевшими боевой опыт, 70 процентов из них закончили высшие военно-учебные заведения.

В августе 1940 г. Указом Президиума Верховного Совета СССР в Вооруженных Силах было установлено единоначалие, упразднен институт военных комиссаров и введен институт заместителей командиров и начальников по политической части. Командир-единоначальник нес полную ответственность за обучение, материально-техническое обеспечение войск, воспитание личного состава.

Введение единоначалия укрепляло авторитет командира и улучшало условия для повышения боевой готовности войск. В мае 1940 г. были остановлены генеральские и адмиральские звания для высшего командного состава армии и флота, в ноябре 1940 г. - новые звания для рядового и младшего начальствующего состава.

Сложной задачей военного строительства являлось обеспечение оптимального соотношения между видами вооруженных сил. С одной стороны, требовалось продолжить усиленное развитие таких технически емких видов вооруженных сил, как авиация, войска противовоздушной обороны военно-морской флот. А с другой - необходимо было учитывать, что вероятные противники - Германия и Япония - имеют большие сухопутные армии и военные действия развернутся прежде всего на сухопутных фронтах. Был взят курс на то, чтобы при общем увеличении численности вооруженных сил еще быстрее возрастал удельный вес сухопутных войск. К началу Великой Отечественной войны он достиг четырех пятых общей численности армии и флота.

Таблица 29. Соотношение Вооруженных Сил СССР по численности личного состава (в процентах)

Приведенные в таблице данные свидетельствуют, что Советские Вооруженные Силы строились с учетом ведения континентальной войны.

С начала мировой войны шел быстрый рост числа стрелковых соединений. Если к 1 сентября 1939 г. имелось 25 управлений стрелковых корпусов, 96 стрелковых и 1 мотострелковая дивизии, то к началу Великой Отечественной войны насчитывалось 62 управления стрелковых корпусов 198 стрелковых дивизий (из них 19 горнострелковых, 2 мотострелковые) 3 стрелковые бригады.

Важное значение было придано совершенствованию штатной организации стрелковых соединений. С сентября 1939 г. по апрель 1941 г. типовой штат стрелковой дивизии военного времени менялся трижды. Так, если по штату 1939 г. дивизия должна была иметь 18 000 человек, то по штату, введенному в апреле 1941 г., - 14 483 человека, то есть личный состав дивизии сократился. В то же время ее огневые возможности возросли. Дивизия, укомплектованная по новому штату, могла произвести на 96,5 тыс. ружейно-пулеметных выстрелов в минуту больше, чем дивизия штата 1939 г. Вооружение стрелковых войск отвечало задачам, которые могли возникнуть перед ними в бою.

Таблица 30. Тактико-технические данные стрелкового вооружения Советской Армии к началу Великой Отечественной войны

Наименование образца		Начальная скорость, м/сек	Емкость магазина (ленты), патр./шт.	Прицельная дальность, м	Практическая скорострельность, выстр./мин
7,62-мм винтовка обр. 1891/30 г.
7,62-мм карабин обр. 1938 г.
7,62-мм винтовка СВТ-40
7,62-мм пистолет-пулемет ППД-40
7,62-мм пистолет-пулемет ППШ-41
7,62-мм ручной пулемет ДП
7,62-мм станковый пулемет «максим» обр. 1910 г.
12, 7 -мм пулемет ДШК обр. 1938 г.

По штату 1941 г. стрелковая дивизия состояла из трех стрелковых и двух артиллерийских полков, противотанкового и зенитно-артиллерийского дивизионов, саперного батальона, батальона связи, подразделений обеспечения и обслуживания. В ней числилось 558 пулеметов и 1204 пистолета-пулемета, 210 орудий и минометов (без 50-мм), 16 легких танков, 13 бронемашин, 558 автомашин и 3039 лошадей.

При полном укомплектовании людьми и штатным вооружением стрелковая дивизия Советской Армии по своим боевым возможностям не уступала пехотной дивизии вермахта. Но в отличие от немецко-фашистских дивизий, которые уже вели боевые действия и содержались по полным штатам, советские соединения лишь постепенно переводились на новые штаты. На 1 июня 1941 г. средняя укомплектованность стрелковых дивизий приграничных округов составила: Ленинградского - 11 985 человек, Прибалтийского Особого - 8712, Западного Особого - 9327, Киевского Особого - 8792 и Одесского - 8400 человек.

Потребность сухопутных войск в орудиях (за исключением зенитных), минометах, винтовках и пулеметах обеспечивалась почти полностью. Поступление в войска винтовок и карабинов с 1939 г. по июнь 1941 г. возросло на 70 процентов, ручных пулеметов - на 44, станковых - на 29. Но по насыщенности войск таким автоматическим оружием, как пистолеты-пулеметы, Советская Армия значительно уступала вермахту. Промышленность только начала их поставлять. Транспортными средствами (автомобилями и тракторами) дивизии были обеспечены примерно наполовину штатной потребности.

Особое внимание уделялось развитию бронетанковых и механизированных войск. Только с января 1940 г. по июнь 1941 г. штатная численность личного состава этих войск возросла в 7,4 раза. Вместо танковых и броневых бригад, которые в 1939 г. были основными соединениями бронетанковых войск, с 1940 г. началось формирование танковых и моторизованных дивизий, как правило входивших в состав вновь создаваемых механизированных корпусов (несколько отдельных танковых дивизий дислоцировалось на Дальнем Востоке).

Механизированный корпус состоял из двух танковых и одной моторизованной дивизии, мотоциклетного полка, специальных частей и подразделений. По штату военного времени корпусу полагалось иметь свыше 36 080 человек, 1031 танк, 358 орудий и минометов, 268 бронемашин. В 1940 г. было создано 9 механизированных корпусов. В феврале - марте 1941 г. началось формирование еще 20 механизированных корпусов {1238} .

Штатные расписания предусматривали включение танковых частей в кавалерийские дивизии (полк легких танков) и воздушно-десантные корпуса (отдельный танковый батальон легких танков).

Следовательно, в строительстве Советской Армии был взят курс на насыщение войск бронетанковой техникой, отвечавший общим тенденциям развития военного дела.

Однако развертывание в короткий срок большого количества бронетанковых войск не соответствовало поступлению в армию боевых и транспортных машин, ремонтных средств. Армии не хватало технических и командных кадров. Подавляющая часть личного состава, прибыв в войска в конце 1940 г. и первой половине 1941 г., не смогла получить необходимой специальной подготовки.

Таблица 31. Основные тактико-технические данные танков Советской Армии к началу Великой Отечественной войны

Марка танка

Год поступления на вооружение

Экипаж, человек

Вооружение

Толщина брони, мм

Мощность двигателя, л.с.

Максимальная скорость, км/час

Запас хода по шоссе, км

Пушки (количество, калибр, мм)

Пулеметы (количество, калибр, мм)

Пулеметы зенитные (количество, калибр, мм)

Корпус, лоб, борт

Легкие танки

Средние танки

Тяжелые танки

По боевым качествам советская полевая артиллерия превосходила немецкую, но была слабо обеспечена механизированной тягой, Потребность в специальных артиллерийских тягачах удовлетворялась на 20,5 процента. В качестве тягачей использовались сельскохозяйственные тракторы, но и их не хватало. В артиллерийских частях и подразделениях стрелковых войск до половины орудий оставалось на конной тяге. Это значительно снижало маневренные возможности артиллерии.

Артиллерия делилась на войсковую и резерва Главного Командования (РГК). Основной организационной единицей в артиллерии был полк. Полки, как правило, состояли из 3 - 4 огневых дивизионов. В стрелковой дивизии по штату предусматривалось иметь два артиллерийских полка (пушечный и гаубичный). В корпусную артиллерию входили смешанные полки 122-мм пушек и 152-мм гаубиц-пушек с подразделениями артиллерийской инструментальной разведки (АИР). В большинстве соединений приграничных округов войсковая артиллерия была укомплектована орудиями до штатной численности.

Артиллерия РГК насчитывала 74 артиллерийских полка (60 гаубичных и 14 пушечных), включая части большой и особой мощности. Это составляло 8 процентов всей артиллерии.

Войскам недоставало зенитной артиллерии. В стрелковых дивизиях и корпусах для противовоздушной обороны штатами предусматривались зенитные дивизионы, на вооружение которых должны были поступить 37-мм пушки. Однако к началу 1941 г. орудий этого калибра насчитывалось всего 1382, в то время как по штату требовалось более 4,9 тыс. {1241} . Многие стрелковые, танковые и моторизованные дивизии оказались без зенитных орудий, то есть без основных средств прикрытия боевых порядков от воздушного нападения.

Быстро развивалась противотанковая артиллерия. Наряду с введением в штаты стрелковых полков и дивизий подразделений малокалиберных орудий ПТО в апреле 1941 г. началось формирование 10 противотанковых артиллерийских бригад РГК, получавших на вооружение орудия среднего калибра. Бригада состояла из двух полков по шести дивизионов в каждом. Она имела 48 76-мм противотанковых пушек, 24 107-мм пушки, 24 85-мм зенитные пушки, используемые как противотанковые, и 16 37-мм зенитных орудий. Однако формирование бригад к началу войны не было завершено.

Таблица 32. Тактико-технические характеристики основных артиллерийских и минометных систем Советской Армии к началу Великой Отечественной войны

Наименование и калибр орудия	Вес снаряда, кг	Начальная скорость, м/сек	Дальность стрельбы, км	Скорострельность, выстр./мин	Вес системы в боевом положении, кг
45-мм противотанковая пушка обр. 1937 г.
76-мм полковая пушка обр. 1927 г.
76-мм дивизионная пушка обр. 1939 г.
122-мм гаубица обр. 1938 г.
122-мм пушка обр. 1931/37 г.
152-мм гаубица-пушка обр. 1937 г.
152-мм гаубица обр. 1938 г.
203-мм гаубица обр. 1931 г.
280-мм мортира обр. 1939 г.
305-мм гаубица обр. 1939 г.
25-мм зенитная пушка обр. 1940 г.
37-мм зенитная пушка обр. 1939 г.
76-мм зенитная пушка обр. 1938 г.
85-мм зенитная пушка обр. 1939 г.
82-мм миномет обр. 1937 г.
120-мм миномет обр. 1938 г.					Весной 1941 г. в западных приграничных округах на многих действовавших аэродромах, где должны были базироваться новые самолеты, началось бетонирование взлетно-посадочных полос. Самолеты пришлось перебросить на другие аэродромы. Боевых машин на них оказалось больше допустимого количества. Это ухудшало условия боевой подготовки и делало авиацию более уязвимой в случае воздушного нападения. Таблица 33. Тактико-технические данные основных типов самолетов Советской Армии к началу Великой Отечественной войны Год поступления на вооружение Экипаж, человек Количество и мощность моторов, л. с. Максимальная скорость, Дальность полета, км Вооружение количество, шт. калибр, мм Истребители 4 пулемета 4 пулемета 4 пулемета 2 пулемета 1 пулемет 2 пулемета 1 пулемет 2 пулемета Штурмовики 2 пулемета Бомбардировщики 8 пулеметов 3 пулемета 4 пулемета 4 пулемета Разведывательная авиация 3 пулемета Специальная авиация В войсках западных приграничных округов находилось около 50 процентов самолетов {1244} . Новые истребители и бомбардировщики (МиГ-3, Як-1, Ил-4, Пе-2 и другие) по боевым возможностям не уступали самолетам немецко-фашистской армии, а по ряду показателей и превосходили их. Непревзойденной боевой машиной, принятой на вооружение в этот период, был штурмовик Ил-2. Большинство истребителей, штурмовиков и бомбардировщиков составляли устаревшие машины с малой скоростью и слабым вооружением. Самолеты Ил-2 только начали поступать в войска (таблица 33). С начала 1941 г. проводилась реорганизация системы противовоздушной обороны страны. Согласно постановлению ЦК ВКП(б) и СНК СССР ответственность за защиту важнейших административно-политических и экономических центров и районов размещения войск от воздушного нападения несло командование военных округов. Территория округа представляла собой зону ПВО, которая делилась на районы, а районы - на пункты ПВО. Непосредственное руководство войсками противовоздушной обороны на территории округа возлагалось на заместителя командующего по ПВО. В первой половине 1941 г. было создано 13 зон ПВО. Для защиты от воздушного нападения крупных городов и других важных объектов назначались корпуса, дивизии и отдельные бригады ПВО, подчиненные непосредственно командующему зоной. Соединения и части истребительной авиации, выделенные для ПВО, оставались в подчинении командующих военно-воздушными силами округов. Основные силы и средства ПВО страны прикрывали западное направление (так называемую «угрожаемую зону» глубиной до 900 км), а также нефтеносные районы Кавказа. К началу Великой Отечественной войны Войска ПВО насчитывали 3329 зенитных орудий среднего и 330 малого калибра, 1500 прожекторов, 850 аэростатов заграждения. Выделенные из состава ВВС для противовоздушной обороны 40 истребительных авиаполков имели около 1500 самолетов {1245} . Система противовоздушной обороны страны накануне войны стала более стройной по своей организации, достаточно устойчивой и легче управляемой. Но боевая готовность Войск ПВО несколько снижалась из-за нехватки новейших средств обнаружения воздушного противника и управления огнем, недостатка малокалиберной зенитной артиллерии. Укреплялся Военно-Морской Флот, повышалась его боеготовность. В 1939 г. для усиления Северного флота из Кронштадта на Север по Беломорско-Балтайскому каналу были переброшены 14 боевых кораблей, в том числе 4 эсминца и 10 подводных лодок {1246} . В октябре того же года часть сил Балтийского флота была перебазирована в Прибалтику (Таллин, Палдиски, Рига, Либава). Либава стала местом базирования отряда легких сил во главе с крейсером «Киров», дивизиона подводных лодок и отряда торпедных катеров. Летом 1940 г. с Балтийского моря на Север были переведены эсминец «Стремительный», подводные лодки большого водоизмещения «К-1» и «К-2», две плавучие базы и минный заградитель, а также отремонтированные в Ленинграде подводные лодки «Д-2» и «Д-3» {1247} . Советская судостроительная промышленность поставляла флоту новые корабли. В 1939 г. вступил в строй головной эскадренный миноносец типа «Сторожевой» водоизмещением 2 тыс. тонн, построенный с учетом опыта строительства предыдущей серии эсминцев типа «Гневный». В 1940 г. вступили в строй новые крейсеры - «Ворошилов» на Черном море и «Максим Горький» на Балтике {1248} . Общий тоннаж флота с начала 1939 г. до 1941 г. возрос: по надводным кораблям - на 108 718 тонн, по подводным лодкам - на 50 385 тонн {1249} . Таблица 34. Тактико-технические характеристики основных надводных кораблей Военно-Морского Флота, построенных до начала войны Классы, типы и названия кораблей Размеры в метрах: длина, ширина, осадка Водоизмещение, т Скорость хода, узлов Вооружение (калибр, мм) Крейсер «Киров» Арт.: 9 - 180, 8 - 100, 10 - 37, 6 пул. зен. Торп.: 2 тори, апп., 6 торп., 170 мин, 2 самолета Лидер «Ленин» Арт.: 5 - 130, 3 - 76, 5 - 37, 4 пул. зен. Торп.: 2 торп. апп., 8 торп., 80 мин, глуб. бомбы Эсминец «Гнев» Арт.: 4 - 130, 2 - 76, 4 - 37, 6 пул. зен. Торп.: 2 торп. апп., 6 торп., мины, глуб. бомбы Сторожевой корабль «Ураган» Арт.: 2 - 100, 4 - 37, 2 пул. зен. Торп.: 1 торп. апп., 3 торп. Тральщик «Фугас» Арт.: 1 - 100, 1- 45, 1 - 37 Торпедный катер «Г-5» Арт.: 2 пул. зен. Торп.: 2 торп., глуб. бомбы Морской охотник «МО-4» Арт.: 2 - 45, 3 пул. зен., глуб. бомбы К началу Великой Отечественной войны Военно-Морские Силы СССР имели в своем составе флоты - Северный, Балтийский, Черноморский и Тихоокеанский, флотилии - Дунайскук, Пинскую, Каспийскую, Амурскую и Северо-Тихоокеанскую. Флоты насчитывали 3 линкора, 7 крейсеров, 212 подводных лодок, 54 лидера и эсминца, 287 торпедных катеров {1250} . Советский Военно-Морской Флот имел боевые корабли, не уступавшие кораблям германского флота. Таблица 35. Тактико-технические характеристики подводных лодок Советского Военно-Морского Флота к началу Великой Отечественной войны Тип подвод Водоизмещение, надв. т подв. Скорость хода, надвод. подвод. Торпедное вооружение (количество, калибр, мм) Артиллерийское вооружение (количество, калибр, мм) 10 торп. апп. - 533 (6 нос., 4 корм.) 8 торп. апп. - 533 (6 нос., 2 корм.) 6 торп. апп. - 533 (4 нос., 2 корм.) 2 - 45, 2 пул. зен. 2 торп. апп. - 533 1 - 45, 1 пул. зен. Военно-воздушные силы флота, состоявшие из авиационных бригад и отдельных полков, к началу войны насчитывали 2581 боевой исправный самолет. Основную часть авиапарка составляли самолеты устаревших типов - истребители И-15 и И-153, разведчики МБР-2 и КОР-2. Самолеты новых марок начали поступать на флот непосредственно перед войной. Береговая оборона имела на вооружении более 1 тыс. орудий калибром от 45 до 406 мм. Наиболее сильными являлись Балтийский и Черноморский флоты, которые имели по одной эскадре (один-два линкора, несколько крейсеров и дивизионов эсминцев), по отряду легких сил, по два соединения подводных лодок, части военно-воздушных сил, береговые части, средства противовоздушной обороны и силы военно-морских баз (торпедные катера, тральщики и другие). Тихоокеанский флот не имел крупных надводных кораблей, но был значительно сильнее других флотов по составу торпедных катеров, подводных лодок и авиации. Каждый флот располагал несколькими морскими базами, которые в то же время являлись соединениями разнородных сил для охраны и обороны определенного района. Происходило развертывание специальных войск. Войска связи имели отдельные полки, отдельные батальоны связи, отдельные радиодивизионы и другие части. В случае войны на их базе намечалось развернуть несколько новых формирований. К началу войны войска связи получили новые образцы радиостанций, более совершенную телеграфную аппаратуру, приборы для засекречивания телеграфных передач и телефонных разговоров. Но все же средств связи недоставало, многие из них устарели. Ощущалась острая нехватка новых радиостанций, высокочастотной телефонной аппаратуры, химических источников питания. Не было в достаточной мере обеспечено обслуживание связью центрального аппарата Наркомата обороны. Предполагалось, что в случае войны связь центра с действующей армией и округами будет осуществляться через систему средств Наркомата связи. Инженерные войска насчитывали 18 инженерных и 16 понтонных полков, 2 отдельных батальона (маскировочный и понтонно-мостовой) и 2 роты (гидротехническая и полевого водоснабжения) {1251} . В случае возникновения войны основной организационной единицей становился инженерный батальон. Намечалось развернуть значительное количество отдельных рот, в том числе электротехнических, гидротехнических, полевого водоснабжения. Потребность инженерных войск в переправочных средствах и средствах заграждения была удовлетворена не полностью. Химические войска состояли из отдельных батальонов химической защиты. Они были укомплектованы на 70 процентов положенной по штатам материальной частью {1252} . Автомобильные войска включали 19 автомобильных полков, 38 автобатальонов, 2 автотранспортные роты. В войсках насчитывалось около 27 тыс. грузовых машин {1253} . Машины имели небольшую грузоподъемность - 1,5 - 3 тонны и невысокую проходимость. Реорганизация армии, авиации и флота, бурный рост технического оснащения войск потребовали перестройки работы всех звеньев тыла Вооруженных Сил. Большое внимание было уделено разработке более эффективных способов материального обеспечения войск в крупных наступательных операциях, особенно при действиях подвижных соединений и объединений, а также воздушно-десантных войск в оперативной глубине. Считалось целесообразным сосредоточить руководство тылом в штабах для более тесного согласования его работы с боевой деятельностью войск. Исполнительными органами по управлению тылом стали: в Генеральном штабе - Управление устройства тыла и снабжения, а в штабах округов и армий - отделы тыла. Опыт войсковых учений, а также боевые действия войск показали, что начальники штабов, загруженные оперативной работой, не успевают осуществлять повседневное управление деятельностью органов снабжения. Поэтому в 1940 г. в общевойсковых штабах была введена должность заместителя начальника штаба по тылу, а в Генеральном штабе - помощника по тылу. В обязанности этих лиц входило руководство работой органов, ведавших устройством тыла и перевозками, организация планирования и взаимодействия работы начальников родов войск и служб по материально-техническому снабжению войск. Предполагалось, что в военное время на театре военных действий будут развертываться войсковой, армейский и фронтовой тылы. Войсковой тыл включал тыловые подразделения полка и дивизии. Корпус своих служб тыла не имел. В 25 - 35 км за войсковым тылом развертывался армейский. Он состоял из частей и учреждений подвоза, эвакуации, ремонта и эксплуатации дорог, полевого ремонта вооружения, техники и имущества. Армейский тыл имел глубину 150 - 200 км. Во фронтовой тыл входили склады, медицинские учреждения и обслуживающие части. Он развертывался за армейским тылом. Общее количество фронтовых тыловых учреждений достигало 400 - 500. В зависимости от условий местности и экономических возможностей, состояния путей сообщения фронтовой тыл мог располагаться на глубину до 300 км. Материальные средства из глубины страны направлялись на распределительные станции (порты) фронта, а оттуда поезда снабжения следовали на распределительные станции армии или, если не нужна была пересортировка, прямо на станции снабжения соединений. Советские Вооруженные Силы развивались, претерпевая значительную перестройку. Организация войск и их техническая оснащенность приводились в соответствие с требованиями начавшейся мировой войны и осуществлялись с учетом особенностей театров военных действий. Округа и флоты испытывали большие затруднения с переводом частей и соединений с одного штата на другой, а также со штата мирного времени на штат военного времени. В марте 1941 г. на новые штаты одновременно переходили все бронетанковые войска, в апреле - стрелковые дивизии, воздушно-десантные бригады, инженерные части. В стадии затянувшейся реорганизации находились целые виды вооруженных сил и рода войск. В результате на какое-то время боеспособность частей и соединений снижалась. К тому же промышленность не успевала удовлетворять потребности проходящих реорганизацию войск в вооружении, транспорте, средствах связи и т. д. К началу войны многие соединения так и не завершили переформирования. Стрелковые дивизии в мирное время содержались по двум штатам, по одному из которых дивизия насчитывала 12 тыс., а по другому - 6 тыс. человек. В приграничных округах большинство дивизий имели штатную организацию, предусматривавшую численность личного состава в 12 тыс. человек. Эти дивизии в короткий срок могли перейти на штаты военного времени и полностью изготовиться для вступления в боевые действия. По существу, все соединения, перед тем как занять оборонительный рубеж или вступить в бой. нуждались в пополнении личным составом, вооружением и техникой. А это требовало времени. Считалось, что средства транспорта должны были поступить из народного хозяйства в период скрытой мобилизации или даже в начале войны. Для войск приграничных округов осуществление этого мероприятия было весьма затруднительно. Проведение организационных мероприятий в армии вызывало частые передислокации войск. Это улучшало их оперативное положение, но имело и отрицательные последствия. Так, в течение 1940 г. почти все соединения бронетанковых войск западных приграничных округов неоднократно меняли свое расквартирование, совершая марши собственным ходом. В результате моторесурсы многих машин значительно уменьшились. Трудности реорганизации вооруженных сил приводили к некоторым отступлениям от требований гармоничного развития родов войск. Так, развитие транспортной авиации отставало от роста воздушно-десантных сил, а расширение аэродромной сети - от увеличения ВВС; обеспечение войск средствами ПВО, связи, инженерным имуществом не поспевало за возрастанием количества соединений. Увеличение вооруженных сил «пережало возможности производства отдельных видов вооружения и боевой техники. Однако определяющими факторами в развитии Советской Армии и Военно-Морского Флота были рост их боевой мощи, организационное укрепление и повышение боевой готовности. Коммунистической партией и Советским правительством за короткий срок была проведена колоссальная работа по реорганизации и техническому оснащению Вооруженных Сил, которая дала возможность советским войскам успешно противостоять гитлеровскому вермахту.

Какие новые образцы оружия и боевой техники поступили на вооружение Красной Армии накануне Великой Отечественной войны?

вернуться в оглавление книги...

"Великая Отечественная война." Вопросы и ответы.
П.Н.Бобылев и др., издательство "Политиздат", Москва, 1985 г.
OCR сайт

Продолжение работы...

Какие новые образцы оружия и боевой техники поступили на вооружение Красной Армии накануне Великой Отечественной войны?

Коммунистическая партия, осуществляя руководство обороной страны, исходила из указания В. И. Ленина о необходимости владеть «всеми видами оружия, всеми средствами и приемами борьбы, которые есть или могут быть у неприятеля». На основе анализа событий начавшейся второй мировой войны Центральный Комитет партии своевременно выявил, что некоторые виды вооружения Красной Армии, особенно самолеты и танки, созданные в годы первой и второй пятилеток, уже устарели и отстают по основным тактико-техническим данным от новых образцов вооружения империалистических армий.
Работникам военной промышленности, организаторам и руководителям производства, ученым, конструкторам, инженерам, техникам, рабочим Центральный Комитет ВКП(б) поставил конкретную задачу: в самые сжатые сроки создать и освоить новые образцы оружия и боевой техники, полностью отвечающие требованиям современной войны.
Эта сложная задача решалась в предвоенные годы настойчиво, энергично и успешно.
В 1938-1940 гг. были созданы, испытаны и приняты для серийного производства самолеты-истребители Як-1 (конструктор А. С. Яковлев), МиГ-3 (конструкторы А. И. Микоян и М. И. Гуревич), ЛаГГ-3 (конструкторы С. А. Лавочкин, М. И. Гудков, В. П. Горбунов), пикирующий бомбардировщик Пе-2 (конструктор В. М. Петляков), самолет-штурмовик Ил-2 (конструктор С. В. Ильюшин). В первой половине 1941 г. советские авиазаводы выпустили около 2700 самолетов новых типов.
На исходе 1939 г. началось производство танков новых конструкций - тяжелого танка КВ (конструктор Ж. Я. Котин) и среднего танка Т-34 (конструкторы М. И. Кошкин, А. А. Морозов, Н. А. Кучеренко). Эти грозные боевые машины гармонично сочетали в себе мощь брони, силу огня, высокую скорость и маневренность. За период с января 1940 г. до начала Отечественной войны танковая промышленность выпустила 639 танков КВ и 1225 - Т-34.
В предвоенные годы на вооружение армии поступили новые образцы артиллерийских орудий: полковая и дивизионная 76-мм пушки, 122-мм гаубица, 152-мм пушка-гаубица и другие, а также 82-мм батальонный и 120-мм полковой минометы.
Созданные выдающимися советскими конструкторами В. Г. Грабимым, И. И. Ивановым, Ф. Ф. Петровым, Б. И. Шавыриным орудия и минометы воплотили в себе самые передовые достижения артиллерийской науки и промышленности. Непосредственно перед войной успешно прошли государственные испытания опытные образцы реактивной артиллерии - будущие «катюши».
Создатели этого грозного оружия залпового огня Ю. А. Победоносцев, И. И. Гвай, Л. Э. Шварц, В. А. Артемьев, Ф. Н. Пойда, А. П. Павленко, А. С. Попов, А. С. Пономаренко были удостоены Государственной премии СССР.
Были созданы, запущены в производство и стали поступать на вооружение пистолеты-пулеметы (автоматы) конструкций В. А. Дегтярева, Г. С. Шпагина, а также другие образцы стрелкового оружия.
Фашистская Германия напала на Советский Союз в тот момент, когда перевооружение Красной Армии только началось, и даже поступившие в войска новые образцы боевой техники не были полностью освоены личным составом.

Превосходили ли новые образцы советской боевой техники соответствующую технику немецко-фашистских войск?

По ряду показателей превосходили. При этом превосходство некоторых новых типов и образцов советского оружия было абсолютным (качественно), поскольку вооруженные силы фашистской Германии подобных образцов вооружения тогда еще не имели.

Не с чем сравнить, например, могучий советский танк KB (вес 47,5 т, броня- 100-75 мм; вооружение: 76-мм пушка, три пулемета). Серийное производство танков этого типа началось в 1940 г., когда в Германии тяжелых танков вообще не производили.

Ни одна страна в мире, кроме СССР, не имела в то время таких самолетов, как наш знаменитый бронированный штурмовик Ил-2, принятый на вооружение армии в конце 1939 г.

Накануне Великой Отечественной войны в Советском Союзе после успешных испытаний был принят на вооружение принципиально новый вид артиллерийского оружия - реактивные минометы. Приоритет в его создании принадлежит советским ученым и конструкторам.

Естественно, что советские творцы новой боевой техники, выполняя задания Коммунистической партии и Советского правительства, стремились достигнуть существенного превосходства и над теми типами и видами оружия, какими вероятный противник уже располагал. Эта сложная задача решалась, как правило, успешно. Вот, например, какие выводы сделал бывший гитлеровский генерал Э. Шнейдер, сравнивая советский средний танк Т-34 с немецкими средними танками:

«Танк Т-34 произвел сенсацию. Этот русский танк был вооружен 76-мм пушкой, снаряды которой пробивали броню немецких танков с 1,5-2 тыс. м, тогда как немецкие танки могли поражать русские с расстояния не более 500 м, да и то лишь в том случае, если снаряды попадали в бортовую или кормовую части танка Т-34...

Попытка создать танк по образцу русского Т-34 после его тщательной проверки немецкими конструкторами оказалась неосуществимой».

Что ж, оценка вполне объективная, хотя и вынужденная. Советские конструкторы и труженики оборонной промышленности, сохраняя и творчески развивая традиции прославленных российских пушкарей, в сжатые сроки создали образцы артиллерийского вооружения, полностью соответствовавшие условиям и требованиям того времени. По своим боевым и эксплуатационным качествам пушки, гаубицы, минометы, поступавшие на вооружение Красной Армии в предвоенные годы, были во многом лучше, чем соответствовавшие им артиллерийские орудия германской армии. Характерно в этом отношении решение вопроса о минометном вооружении. На рубеже 30-х и 40-х годов гитлеровские войска располагали значительным количеством минометов, причем самым крупным по калибру у них был 81-мм миномет. В Советском Союзе боевые возможности минометов тогда несколько недооценивались, а поэтому и их производство не было налажено. Но как только сражения начавшейся второй мировой воины показали высокую эффективность минометного огня, в СССР быстро развернули крупносерийное производство не только 50-мм ротных, но и особенно эффективных 82-мм батальонных и 120-мм полковых минометов, высокие боевые качества которых в полной мере проявились на фронтах Великой Отечественной войны.

А в Германии смогли наладить выпуск 120-мм минометов только в 1943 г., скопировав советский образец.

Приведенные здесь данные и конкретные примеры убедительно свидетельствуют о том, что созданные в СССР накануне Великой Отечественной войны образцы боевой техники значительно превосходили соответствующую боевую технику фашистской Германии и ее союзников. Однако при анализе сложившегося к началу войны соотношения сил и средств Красной Армии и германского вермахта необходимо обязательно учитывать, что перевооружение Красной Армии только начиналось; войска западных приграничных военных округов имели всего 1475 танков KB и Т-34, 1540 боевых самолетов новых конструкций.

ВОПРОС №1 Советский Союз накануне Великой Отечественной войны(1938-1941 гг.): экономическая и социальная политика, укрепление армии.

Основными направлениями внешней политики СССР были следующие: 1)стремление избежать вовлечения в военный конфликт с какой либо империалистической державой и обезопасить свои границы. 2) в случае благоприятных условий расширить сферу своего влияния за счет пограничных государств 3)Поддержка коммкунистических движений прежде всего в Европе и Азии. В условиях нарастающей угрозы войны Советское правительство вело ускоренную подготовку всей страны к возможным грядущим испытаниям. Удельный вес расходов на оборону в государственном бюджете, равный 12,7% в годы второй пятилетки, в третьей увеличился почти в два раза. В середине 30-х годов вооружение и стратегические концепции Красной Армии, оснащавшейся по мере успехов индустриализации современной боевой техникой, вполне соответствовали передовым представлениям в этой области. Однако потребности обороны требовали более решительных мер.

В 1936 году решением VIII Чрезвычайного съезда Советов СССР был образован Народный комиссариат оборонной промышленности. В целях координации всех мероприятий по вопросам обороны страны 27 апреля 1937 года вместо Совета труда и обороны при Совнаркоме СССР создается Комитет обороны. Через год при нем учреждается Военно-промышленная комиссия, которая занималась вопросами мобилизации и подготовки всей промышленности страны к обеспечению выполнения планов и заданий Комитета обороны по производству вооружений для армии и флота. По мере расширения объема задач военной промышленности и усложнения руководства ею, в январе 1939 года Наркомат оборонной промышленности был преобразован в четыре отдельных ведомства – наркомат авиационной промышленности, наркомат судостроительной промышленности, наркомат вооружений и наркомат боеприпасов.

Каждый из них имел подчиненные предприятия и свои главные управления, строительные тресты, проектные организации, высшие и средние учебные заведения, фабрично-заводские училища для подготовки квалифицированных рабочих массовых профессий. Именно в период с конца 1939 года до лета 1941 года были созданы многочисленные образцы простой в обращении и высокоэффективной военной техники, зачастую превосходящие аналогичные образцы вооружения западных держав и Германии, в частности. К этому времени Советский Союз располагал мощной военно-промышленной базой, которая стала прочным фундаментом военного производства в тяжелые годы Великой Отечественной войны.

В 1940 году было начато серийное производство наиболее совершенных боевых самолетов – Як-1, МиГ-3, ЛаГГ-3, Ил-2, Пе-2. За два последних предвоенных года было выпущено 18 тысяч боевых машин, из них 3 тысячи – новейших типов. Именно в годы предвоенных пятилеток создается советская танковая промышленность. За короткий срок конструкторы создали новые образцы тяжелого и среднего танка – КВ и Т-34, равных которым в мире не было. К середине 1941 года было выпущено 7 тысяч боевых машин, однако следует отметить, что танков новейших конструкций среди них было лишь 2 тысячи.

Высокими темпами продолжалось развитие производства артиллерийских орудий, стрелкового вооружения всех систем, минометов, боеприпасов и другой военной техники. В июне 1941 года было принято решение о запуске в серийное производство установок реактивной артиллерии БМ-13 ("катюша"), но реально осуществить это решение не удалось.

Важным вкладом в повышение обороноспособности страны стало строительство форсированными темпами новых кораблей для Военно-морского флота, главным образом – легких надводных кораблей, подводных лодок и вспомогательных судов. Кроме того, на стапелях судостроительных заводов страны в последние предвоенные годы были заложены несколько линейных кораблей, тяжелых крейсеров и других типов военных кораблей. Ускоренными темпами шла и модернизация действующих боевых кораблей Военно-морского флота страны.